Статьи
-
Николай Кленов. СУДЬБА ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. Часть I
Три раза – в былинные времена Олега Вещего, в жестокие времена Владимира «Святого» и в «просвещенные» времена Ярослава «Мудрого» – Север ставил «своих» князей во главе всей Руси. Но почему-то победа Ярослава и многолетнее пребывание этого великого князя в Новгороде поставила предел новгородским претензиям на первенство. Более того, после падения киевской славы в XII–XIII веках и после жуткого «батыева погрома» Новгород Великий «обязан» был закрепить за собой статус первой и единственной столицы поднимающейся новой Руси. Но этого не случилось… и поиск ответа на вопрос «Почему???» станет центральной интригой этого рассказа. Поиск этот обещает быть непростым, а значит, большую загадку новгородской истории придется разбить на ряд малых загадок новгородской политики и экономики. -
Николай Кленов. ТВЕРЬ В БОРЬБЕ. Очерк истории участия Твери в формировании ядра русского государства. Часть II
Сто лет тверской истории после похода Дмитрия Донского в 1475-ом выглядят из современности временем «достойного прощания» с главной ареной исторической сцены. Да, после разорения Москвы Тохтамышем в 1382 г. Михаил Александрович сумел отменить наиболее тяжелые статьи «послеразгромного» мирного договора и даже «люди отовсюду собираше, грады Тверские утверди». Да, умный и жесткий Борис Александрович, только взяв власть в Твери после буйства мора в 1427, попытался «отдаться» под сильную руку «господина деда, великого князя Витовта». Но далеко идущих последствий локальные успехи этих князей не имели: Тверь удерживала свою независимость, и не более. Но именно в это столетие судьбы и поступки тверских князей оказались вплетены в две настоящие, «полномасштабные» альтернативы, определившие будущее всей Северо-Восточной Европы как минимум на столетие вперед. -
Николай Кленов. ТВЕРЬ В БОРЬБЕ. Очерк истории участия Твери в формировании ядра русского государства. Часть I
Многие историки рассматривают Тверь то как вредную помеху на «московском» пути к «объединению русских земель», то как символ пути, альтернативного «московскому». Но я все же попытаюсь доказать, что Тверь, выбираясь из кровавого болота XIII века, вышла на дорогу (не исключено, что и единственно возможную), что историки позднее назовут «московской». Более того, Тверь сумела сделать на этой дороге ряд ключевых политических и идеологических «открытий», позаимствованных московскими соперниками. -
Николай Кленов. ВЕЛИЧИЕ И ПАДЕНИЕ СМОЛЕНСКА. [Очерк истории этнического самосознания Смоленской земли в контексте ее политической истории] — продолжение
Закончилось все тем, что смоляне «собрались огромной толпой к дому воеводы, силою взяли оттуда его знамя, отворили городские ворота, пошли к царю в лагерь, присягнули ему на подданство, и впустили в город несколько тысяч Московского войска, не дождавшись даже того срока, который был назначен им самой Москвой». Снова люди, пожелавшие сохранить верность присяге королям РП были отпущены в Литву... Снова разумная умеренность после победы позволила России удержать за собой Смоленск даже и после катастроф 1659–1660 гг. -
Николай Кленов. ВЕЛИЧИЕ И ПАДЕНИЕ СМОЛЕНСКА. [Очерк истории этнического самосознания Смоленской земли в контексте ее политической истории]
Практически во всех землях Руси сформировалось и постоянно воспроизводилось противоречие между интересами государства, концентрированным выражением которого и являлся сакральный род облеченных властью потомков Рюрика, и интересами конкретных земель. В смоленской истории это выражено особенно четко: местные Ростиславичи использовали ресурсы земли не для округления смоленских владений, но для получения новых и новых столов для представителей своего княжеского дома. Этот постоянный экспорт князей и бояр сдерживал распад собственно Смоленской земли ценой её постепенной деградации.