Материалы:«Голод в СССР. 1930-1934» — сборник документов)
В принципе суть ведущейся украинским правительством вокруг так называемого «голодомора» политической игры ни для кого не составляет секрета. «Борьба за историю» здесь ведется по трем направлениям, каждое из которых имеет собственного адресата. Для Европы постулируется версия «голодомора» как целенаправленного геноцида украинского народа, рассчитанная на придание голоду 1933–34 гг. в глазах международного сообщества равноправного статуса с Холокостом — что в будущем дает хоть призрачную но возможность претендовать на компенсации со стороны России. Опаределенные подвижки на этом пути уже есть — решением Европарламента от 23.10. 2008 г. «голодомор» получил определение «преступления против человечества». А наличие «преступления», как известно, позволяет говорить и о наличии у преступника умысла на его совершение...
Версия для «внутреннего употребления» используется для того, чтобы по возможности сгладить ошибки, допущенные в начале 1990-х гг в области национального строительства (следует отметить, что эти ошибки составляют суть украинской внутренней политики и до сих пор). Вместо их анализа и исправления, правительство Ющенко и курирующие почему-то весь этот «культуркампф» «Главная служба политического анализа» при Секретариате президента и СБУ пытаются построить украинскую национальную идентичность на антироссийском фундаменте. Именно эту цель преследовали проводившиеся в ноябре прошлого года мероприятия, посвященные 75-летию «голодомора», провалившиеся, впрочем, не только в оппозиционно настроенных по отношению к линии официального Киева регионах, но и в наиболее пострадавших от голода районах.
И, наконец. суть «версии для России», можно исчерпывающе описать одним словом — «провокация». Признав «украинскую версию» голода 1933–34 гг, российское руководство само, таким образом, признало бы «геноцид», что дало бы Украине лишний и весьма весомый аргумент для признания «голодомора» в этом качестве международным сообществом. Непризнание Россией «голодомора», в свою очередь, позволило бы «для внутреннего употребления» приравнять эту позицию к непризнанию голода как такового и усилить, тем самым, антироссийскую консолидацию, увеличив сторонников евроинтеграции и вступления в НАТО.
Нет ничего хуже чем сегодняшнее использование трагических страниц истории, когда-то общей у российского и украинского народов, для политических спекуляций. Однако позиция отстраненного наблюдателя, единственно возможная в этой ситуации для России, в перспективе также может привести к стратегическому проигрышу, не будучи подкрепленной сооветствующей взвешенным и научно обоснованным взглядом на события 1933–1934 гг.
В определенной степени основа для «официальной концепции» по данному вопросу была задана в послании президента Российской Федерации Д.А. Медведева президенту Украины В.А. Ющенко по данному вопросу:
«Голод 1932–1933 годов в Советском Союзе не был направлен на уничтожение какой-либо отдельной нации. Он стал следствием засухи и проводившихся в отношении всей страны, а не одной только Украины, насильственной коллективизации и раскулачивания. Погибли миллионы жителей Среднего и Нижнего Поволжья, Северного Кавказа, Центрального Черноземья, Южного Урала, Западной Сибири, Казахстана, Белоруссии. Мы не оправдываем репрессии сталинского режима в отношении всего советского народа. Но говорить о том, что существовала цель уничтожения украинцев, – это значит противоречить фактам и пытаться придать националистический подтекст общей трагедии. Рассуждения же о каких-либо «качественных отличиях» голода на Украине от голода в России и других регионах СССР, на наш взгляд, просто циничны и аморальны»
Но без подкрепления этой фразы президента РФ фактами и документами, она рискует остаться не более чем фигурой политической дискуссии, говоря иными словами — повиснуть в воздухе. И сборник «Голод в СССР. 1930-1934» с прилагающимся к нему англоязычным DVD-диском, на наш взгляд, как раз и были изданы для того, чтобы подвести под официальную точку зрения на проблему «голодомора» солидный научный фундамент и продемонстрировать незаинтересованность российской стороны в «сокрытии исторической правды». В конце концов, трудно представить лучшую форму для «нашего ответа Украине» чем издание сборников документов.
Необходимо отметить что такого рода попытки предпринимались уже не раз. Наиболее значительными и известными в научной среде стали выходившие в издательстве «РОССПЭН» фундаментальные многотомники «Советская деревня глазами ВЧК — ОГПУ — НКВД. 1918 — 1939. Документы и материалы в 4 томах» (М., 1998-2000) и "Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы. 1927–1939 " в 6 томах (М., 2000-2006), однако они не носили тематического характера и документы непосредственно связанные с темой голода были в них рассеяны среди множества других или же вовсе не вошли в их состав.
Чем же сборник «Голод в СССР« выгодно отличается от своих прешественников? В первую очередь -самим качеством публикации материалов. Это один из тех немногих случаев когда публикуются не текст, а факсимиле документов, что само по себе представляет немалую ценность для историка. Напечатанный в сборнике текст всегда, до некоторой степени, будет носить «отпечаток» работавшего над книгой коллектива авторов-составителей и отличаться от лежащего в архиве листка бумаги. Специалисты хотя бы мало-мальски знакомые с источниковедением истории XX века скажут вам, что значение для исследователя имеет не только и не столько сам текст документа, но и сохранившиеся на нем отметки о прочтении, подчеркивания в тексте, список его непосредственных адресатов и прочие «малозначительные» подробности, которые обычно выпускают составители печатных сборников. Но книга «Голод в СССР. 1930-1934» избавлена от этих недостатков благодаря тому, что она предлагает читателю не тексты документов, а их фотокопии.
С другой стороны «Голод в СССР...» это первое «концентрированное» издание документов по данной проблеме. Как было заявлено от имени коллектива авторов -составителей, нынешний сборник является лишь «пилотным» изданием перед выходом многотомника «Голод в СССР 1929-1934», необходимость которого в свете политизации данной проблемы представляется давно назревшей. Но, несмотря на «промежуточный» характер предлагаемого сборника, даже имеющийся в распоряжении набор документов не оставляет сомнения в справедливости выводов, сделанных специалистами Федерального архивного агентства в процессе работы над ним:
»Не обнаружен ни один документ, подтверждающий концепцию «голодомор-геноцид» на Украине или хотя бы намек в документах на этнические мотвы случившегося, в том числе на Украине» (Голод в СССР. 1830–1934. М. 2009. С. 7)
Но воспринимать сборник «Голод в СССР...» исключительно в качестве политического жеста, как это уже успели сделать некоторые рецензенты конечно же нельзя. Грядущий многотомник очевидно будет дорогим, окажется не во всех библиотеках и будет ориентирован в первую очередь на специалистов, оставив «за бортом» такие категории читателей как школьных учителей, лекторов ВУЗов и просто тех, кто хотел бы за довольно сжатые сроки самостоятельно разобраться в этой проблеме, основываясь не только на исторической литературе и газетных статьях. С этой точки зрения столь малый тираж — 900 экземпляров, безусловно, ничем не оправдан. Хотелось бы больше, особенно учитывая поддержку проекта на уровне правительства РФ.
Было бы глупостью сегодня отрицать ошибки и перегибы, допущенные в ходе коллективизации сельского хозяйства в СССР. Было бы глупостью также их замалчивать, поскольку любые «белые пятна» в истории, как показала практика, становятся великолепным полем для политических спекуляций. В сложившейся вокруг проблемы «голодомора» ситуации такого рода издание документов — емкое, сжатое, но в то же время, не оставляющее простора для двусмысленного толкования представленных материалов, было необходимо как воздух. И оно наконец появилось. Алексей Байков.